Полюбить всегда было трудной задачей,
если не получилось с первого взгляда.

Все-таки удивительно, сколько дети тебе всего открывают. Мне часто кажется, что они учат меня куда больше, чем я их.

… В будни свет все-таки не бывает таким, как в воскресенье, и едва ли не самый существенный пенсионный минус состоит в утрате воскресных красок, не рассчитанных на то, чтобы ими пользовались постоянно.

Старую собаку не выучишь новым фокусам.

Цитата из книги «Как жить с французом?»:

«Когда, пройдя триста метров по улице, вы встречаете босоногого буддистского монаха, длиннобородого старика в белоснежных одеждах, женщину, у которой из носа торчит трубка, а к поясу пристегнут аппарат искусственного дыхания, девушку в сари, девушку в пижаме и группу негритянок в ярких, пышных платьях и чалмах, вы чувствуете себя в своей тарелке?
Я чувствовала себя посетителем музея естествознания.»

Дети не должны быть жестокими, дети не должны ненавидеть, иначе, став взрослыми, они не смогут любить. Жажда мести иссушает душу, выжигает ее дотла, и уже никогда ни один росток не пробьется сквозь толстый слой пепла.

Когда мы возвращались, Ксанф велел, чтобы каждый раб нес на себе поклажу. Все стремились захватить тюк поменьше — с тканями, с посудой, со статуэтками. Я же выбрал самый большой: огромную корзину с хлебом. Тогда все смеялись надо мной, даже эфиоп. Но в первый же день люди вынуждены были есть хлеб, то же и во второй день… и в третий. Прошло немного времени и я нес пустую корзину, а остальные стонали под тяжестью своих тюков.

Никогда Лера Немчинова не будет принадлежать к большинству. Потому что большинство — это народ, а народ — это быдло, в этом Лера была убеждена твердо, даже не подозревая, насколько безнравственна такая мысль.

Я уже готова была праздновать легкую победу над незваным гостем, но тут он решил тактично напомнить, что гость здесь не он, а я. Мощный удар тяжелой обледеневшей ветки разнес в мелкие осколки оконное стекло. Искореженную раму вывернуло в комнату. Она печально повисла на единственной выжившей петле. Но и та, сколько бы ни старалась, не смогла выдержать напора могучих ветвей и остервеневшего ветра.
© Матвей Лебедев, «Чертов интернат»

Длится пожизненная необъяснимая мука большой любви к женщине, которую не уважаешь, презираешь, должен ненавидеть, а лучше всего — позабыть, да только чувствам своим мы не хозяева и живут они нас не спрашиваясь, как покинувшие нас любимые.

У русских свои представления о правильной жизни.

— Считать родинки и рассчитывать на счастье, как это по-женски
— Считать себя умнее других и рассчитывать на близость,
как это по-мужски

— Ну что еще? Мне кажется я вернул тебе все.
— Ты забыл самое главное. Верни мне меня!

Значение имеет качество личности, абсолютная цифра, а с каким она знаком — плюсом или минусом — несущественно. Знак можно и переменить. Всякий большой человек — сокровище. А из хорошего врага, если склонить его на свою сторону, может получиться хороший друг.

Острая влюбленность мало-помалу переходила в спокойное глубокое чувство, печальное в своей безысходности и прекрасно-хрупкое в своей нереализованности.

«Гомонила Украина, ох как долго она гомонила… Гомонила Правобережная-польская, и там, меж резиденций шляхетских, в мареве грушевого цвета и полян медоносных, скакали, бряцая саблями, непокорные чубатые хлопцы-гайдамаки.
Гомонила и Левобережная-русская, где исподволь копилось давнее недовольство старшиной хохлатской, которая крепостила козаков, превращая их в „быдло“ землепашное.
Нет покоя на Украине-нет его и долго ещё не будет!»

Если в душе человека нет того, что горит, влечёт и тревожит, то ему бесполезно говорить об этом. Ничего из ничего не пробудится.

«Меня, Алешка, сильно огорчает, что люди забыли и обезобразили слово „приличный“». Я тогда еще удивился…
— А что он имел в виду?
— То, что употребляют это слово в смысле «подходящий», «приемлемый», а Коростылев считал, что приличия — это то, что ПРИ ЛИЦЕ человеческом достойно быть

— Мне никогда не было так одиноко как сегодня
— А что случилось?
— Вот именно что ничего.

-- И какой выход?
-- Вход один, а выходов всегда несколько. Будем считать варианты.